В 1856 - 1860 фотографический дом Майер и Пирсон выполнил необычный заказ. Одна из постоянных клиенток фотоателье, графиня Кастильоне, попросила сделать серию фото, для которых позировала, приподняв юбки, с обнаженными ногами. Эти снимки, по нашим меркам вполне скромные, для середины XIX века воспринимались как вызывающие и эпатажные. Скандалу немало способствовала известность заказчицы.
Графиня Кастильоне (1837-99) [1] прославилась как одна из самых красивых женщин своего времени.
Будучи влиятельной светской дамой, она была фавориткой Наполеона III и блистала при дворе, не пренебрегая при этом и дипломатическими поручениями. Ее красота породила массу легенд, и немалую роль в ее популярности сыграли именно фотографии. Для фотосессии подбирались специальные костюмы, которые служили названием всей серии: «Белая монахиня», бальное платье «Пиковая дама», «Черное платье», «Королева Этрурии», «Бретонская крестьянка». В этих нарядах графиня Кастильоне появлялась на костюмированных балах. В знаменитой серии «Игры безумия» она позировала, закрыв часть лица овальной рамкой для фотографии.
Некоторые роли предполагали изъявление эмоций: на одном из фото графиня плачет, театрально вытирая глаза платком, а ее лицо выделено в специально закрепленной на штативе прямоугольной рамке. Эти фотографии она нередко посылала друзьям, любовникам и обожателям. Иногда использовала свои фотоперформансы и для устрашения. Так,
серию фотографий под названием «Месть», где она была снята с нарочито угрожающим видом (разметавшиеся кудри, свирепый вгляд и кинжал в руках), послала бывшему мужу, когда он хотел отнять у нее ребенка.
В общей сложности она заказала Пирсону более 400 снимков [2].
После смерти графини коллекцию ее снимков (а также ее личных вещей, писем и драгоценностей) купил известный денди-эстет граф Робер де Монтескью [3]. Он же написал первую полную биографию графини, над которой трудился 13 лет.
Графиня сама придумывала сюжеты для каждой фотосессии – Пирсон лишь выполнял ее волю. Однако получив снимки, она нередко начинала новый этап «творческой работы» с ними – подрисовывала, раскрашивала, а в пожилые годы, располнев, прикалывала булавками на снимки узкие полоски бумаги, чтобы закрыть слишком массивные части тела. Для историков костюма эти снимки представляют бесценный материал еще и потому, что многие из них аннотированы: графиня сама подписывала на обороте даты, сведения о нарядах и названия серий.
Иногда графиня заказывала рискованные снимки в дезабилье, кокетливо приоткрывая ту или иную часть тела. Особое место в фотогалерее графини занимали ноги.
Несколько раз она просила сделать съемку крупным планом своих ног, формой которых она особенно гордилась. Именно так появилась на свет та серия снимков 1856-1860 годов, о которых говорилось в начале. Порой делались отдельные «фотопортеты» ног в обуви – например, в сандалиях (серия «Королева Этрурии). Подобный топос достаточно типичен для литературы второй половины XIX века – можно привести в качестве примера Трильби, героиню одноименного романа Жоржа Дю Морье, которая была знаменита как натурщица именно благодаря безупречным очертаниям ступни [4].
Когда красота графини уже померкла, Кастильоне стала скрываться от публики и покидала свой дом только в вечернее время. Однако даже в этот период она решила повторить любимый сюжет и сделала новую серию фото с обнаженными ногами под назанием «Le pied». Такова фотография ее ног, выполненная в 1894 году, когда графине было уже 57 лет - как память о былых триумфах и разрушительной работе времени.
Хотя, очевидно, снимки ног изначально задумывались как воспоминание о прелестях юности, приватное и пикантное дополнение для личной фотоколлекции, в дальнейшей культурной истории они обрели совсем другое значение.
Именно эти эпатажные фото пробудили интерес к графине уже в наше время и даже породили критические дискуссии. Так, есть тенденция рассматривать эти снимки как фетишистские, а французская иследовательница Франсин Пакто с позиций психоанализа трактует все действия графини как проявления нарциссизма, особо акцентируя лакановское понимание нарциссизма как знак неизбежного присутствия Другого и объективацию собственного тела только под взглядом Другого. В некоторых текстах графини и впрямь проглядывают эти импульсы объективации – например, когда в возрасте шестидесяти лет она пишет похвалу собственной красоте в юности, называя себя в третьем лице. Ряд снимков графини – хотя бы в серии «Игры безумия», акцентирует взгляд, взятый в рамку, устремленный на зрителя. И впрямь, без взгляда зрителя снимки графини остаются незавершенными. Ведь, конечно, метаморфный нарциссизм здесь носит провокативный характер, приглашая зрителей к вуайеризму.
Именно взгляд Другого производит фрагментацию тела, выделяя ноги как желанный объект для созерцания. «Чувство собственной красоты дается только через отчуждение, через образ: «красивая вещь» формируется во взгляде Другого, и в одеянии [5] Другого»– эта концепция позволяет объяснить и увлечение карнавальными переодеваниями, и всеобъемлющий нарциссизм [6]. Однако для нас не менее интересны стадии и приемы самовыражения в этих завораживающих фотографиях: и смелые нарушения общественных условностей, предпринятые графиней, и оригинальные жанры ее «постановочных» снимков, и, наконец, последующая «редакторская» работа графини с готовыми изображениями.
Натуралистическая четкость снимков и перформативная смелость пожилой графини резко выделяют эти изображения среди массы коммерческих снимков знаменитых женщин, популярных в XIX веке. В своем стремлении к хамелеонским метаморфозам она далеко опережала свой век – сейчас ее справедливо называют предшественницей Клод Каон (Cahun), Синди Шерман, Орлан, Пьера Молинье и Мэтью Барни.
[1] Фотографии графини Кастильоне были представлены на выставках в музее Д’Орсе в Париже «12 октября 1999 – 23 января 2000 года «Божественная графиня» и далее в музее Метрополитен "`La Divine Comtesse': Photographs of the Countess de Castiglione," 19 сентября – 31 декабря 2000 г.
[2] Они сейчас хранятся в музее Метрополитен и в музее d’Unterlinden в городе Кольмар (Франция).
[3] Перу Робера де Монтескью принадлежит книга о графине де Кастильоне «Божественная графиня», («La divine comtesse» ) (1913).
[4] Du Maurier G. Trilby. L.: Penguin, 1994.
[5] Помимо ссылки на известную пословицу «Beauty is in the eye of the beholder», в тексте содержится игра слов: gaze/guise (взгляд/наряд).
[6] Pacteau F. The Symptom of Beauty. Cambridge, MA, 1994, p.186.
Текст: Ольга Вайнштейн
Источник: "Теория Моды", 2006-2007, №2
P.S. Надо ли говорить, что я нахожусь под впечатлением от постановочных фотографий той эпохи, да и творческой натуры самой Графини!?!? Ох, как бы скушен и однообразен был мир без таких людей, которые служат, бесспорно, его украшением и источником вдохновения для многих ...
Будучи влиятельной светской дамой, она была фавориткой Наполеона III и блистала при дворе, не пренебрегая при этом и дипломатическими поручениями. Ее красота породила массу легенд, и немалую роль в ее популярности сыграли именно фотографии. Для фотосессии подбирались специальные костюмы, которые служили названием всей серии: «Белая монахиня», бальное платье «Пиковая дама», «Черное платье», «Королева Этрурии», «Бретонская крестьянка». В этих нарядах графиня Кастильоне появлялась на костюмированных балах. В знаменитой серии «Игры безумия» она позировала, закрыв часть лица овальной рамкой для фотографии.
серию фотографий под названием «Месть», где она была снята с нарочито угрожающим видом (разметавшиеся кудри, свирепый вгляд и кинжал в руках), послала бывшему мужу, когда он хотел отнять у нее ребенка.
В общей сложности она заказала Пирсону более 400 снимков [2].
Графиня сама придумывала сюжеты для каждой фотосессии – Пирсон лишь выполнял ее волю. Однако получив снимки, она нередко начинала новый этап «творческой работы» с ними – подрисовывала, раскрашивала, а в пожилые годы, располнев, прикалывала булавками на снимки узкие полоски бумаги, чтобы закрыть слишком массивные части тела. Для историков костюма эти снимки представляют бесценный материал еще и потому, что многие из них аннотированы: графиня сама подписывала на обороте даты, сведения о нарядах и названия серий.
Несколько раз она просила сделать съемку крупным планом своих ног, формой которых она особенно гордилась. Именно так появилась на свет та серия снимков 1856-1860 годов, о которых говорилось в начале. Порой делались отдельные «фотопортеты» ног в обуви – например, в сандалиях (серия «Королева Этрурии). Подобный топос достаточно типичен для литературы второй половины XIX века – можно привести в качестве примера Трильби, героиню одноименного романа Жоржа Дю Морье, которая была знаменита как натурщица именно благодаря безупречным очертаниям ступни [4].
Хотя, очевидно, снимки ног изначально задумывались как воспоминание о прелестях юности, приватное и пикантное дополнение для личной фотоколлекции, в дальнейшей культурной истории они обрели совсем другое значение.
Именно эти эпатажные фото пробудили интерес к графине уже в наше время и даже породили критические дискуссии. Так, есть тенденция рассматривать эти снимки как фетишистские, а французская иследовательница Франсин Пакто с позиций психоанализа трактует все действия графини как проявления нарциссизма, особо акцентируя лакановское понимание нарциссизма как знак неизбежного присутствия Другого и объективацию собственного тела только под взглядом Другого. В некоторых текстах графини и впрямь проглядывают эти импульсы объективации – например, когда в возрасте шестидесяти лет она пишет похвалу собственной красоте в юности, называя себя в третьем лице. Ряд снимков графини – хотя бы в серии «Игры безумия», акцентирует взгляд, взятый в рамку, устремленный на зрителя. И впрямь, без взгляда зрителя снимки графини остаются незавершенными. Ведь, конечно, метаморфный нарциссизм здесь носит провокативный характер, приглашая зрителей к вуайеризму.
Именно взгляд Другого производит фрагментацию тела, выделяя ноги как желанный объект для созерцания. «Чувство собственной красоты дается только через отчуждение, через образ: «красивая вещь» формируется во взгляде Другого, и в одеянии [5] Другого»– эта концепция позволяет объяснить и увлечение карнавальными переодеваниями, и всеобъемлющий нарциссизм [6]. Однако для нас не менее интересны стадии и приемы самовыражения в этих завораживающих фотографиях: и смелые нарушения общественных условностей, предпринятые графиней, и оригинальные жанры ее «постановочных» снимков, и, наконец, последующая «редакторская» работа графини с готовыми изображениями.
[1] Фотографии графини Кастильоне были представлены на выставках в музее Д’Орсе в Париже «12 октября 1999 – 23 января 2000 года «Божественная графиня» и далее в музее Метрополитен "`La Divine Comtesse': Photographs of the Countess de Castiglione," 19 сентября – 31 декабря 2000 г.
[2] Они сейчас хранятся в музее Метрополитен и в музее d’Unterlinden в городе Кольмар (Франция).
[3] Перу Робера де Монтескью принадлежит книга о графине де Кастильоне «Божественная графиня», («La divine comtesse» ) (1913).
[4] Du Maurier G. Trilby. L.: Penguin, 1994.
[5] Помимо ссылки на известную пословицу «Beauty is in the eye of the beholder», в тексте содержится игра слов: gaze/guise (взгляд/наряд).
[6] Pacteau F. The Symptom of Beauty. Cambridge, MA, 1994, p.186.
Текст: Ольга Вайнштейн
Источник: "Теория Моды", 2006-2007, №2
P.S. Надо ли говорить, что я нахожусь под впечатлением от постановочных фотографий той эпохи, да и творческой натуры самой Графини!?!? Ох, как бы скушен и однообразен был мир без таких людей, которые служат, бесспорно, его украшением и источником вдохновения для многих ...
Огромнейшее спасибо за материал!!
ОтветитьУдалитьПросто зачиталась...)))
мама всех ит-гёрлс, актуальная графиня! эпатаж в современном обществе. ... как тяжело шокировать...ведь в прессе уже вывернули наизнанку все органы...и запретных тем практически нет.
ОтветитьУдалить... ага :-) Кому захотелось еще подробностей о данном историческом персонаже, могу также порекомендовать фильм о графине "La Contessa di Castiglione",2006г. - уже качаю ;-)
ОтветитьУдалитьКруто !
ОтветитьУдалить